Rock & Read 41 - Tatsurou

[Kattangerine]

От себя: в целом интервью не особо информативно. ну как, может и узнала что-то новое, но мне почему-то кажется, что начала лучше понимать Тацу. хотя может только кажется. и почему-то после прочтения, появилась мысль "пусть делают, что хотят". я все равно буду их слушать. и старые песни, и даже что-то вроде аркаши. да. еще хотелось бы сказать, что в некоторых местах было трудновато переводить, поскольку перевод на английском выглядел коряво. поэтому заранее приношу извинения, если где-то будет коряво или что-то непонятно. ще возможно и то, что я сама иногда коряво перевожу х))) и хочу поблагодарить Kitsumi за то, что так терпеливо ждала от меня этот перевод. спасибо ♥ потому что по ходу переводила я только для себя и для нее хд хотя, если кто-то это тоже прочтет, я буду благодарна.
а вообще впервые переводила что-то такого длинно-масштабного @_@

В общем, наслаждайтесь ☆

Ваше последнее интервью для этого журнала было 11 марта в 2011 году. Прошел ровно год, Вы думали о том, как протекало время с тех пор?

Tatsurou: По правде говоря, нет. Все только недавно вернулось в нормальное русло, так что я не думаю об этом. Да, когда появляется чувство, что ничего не происходит, начинаешь думать «Уже год прошел с тех пор». Конечно, по телевизору будут программы об этом и все такое. Я не уверен на счет этой тенденции, поскольку в некоторых областях нет никакого прогресса совсем, и многое до сих пор скрывают от СМИ. Но это был очень странный опыт. И я подумал, что, если выпадет возможность как сейчас, я бы поговорил об этом снова.

Год назад землетрясение началось, когда мы были в студии, и нам удалось разойтись с законченной фотосъемкой, а неделей позже мы провели интервью. Тогда Вы признали, что «Хорошо ли это или плохо, но я легко сдаюсь». А еще «Что должно случиться – случается» и «Я ничего не могу поделать с тем, что происходит». Ведь на самом деле это одно и тоже.

Tatsurou: Мое мнение не изменилось с тех пор. Я не имею в виду, что пусть происходит, что угодно, но бороться с тем, что тебе не подвластно…именно в этом случае лучше использовать слово «судьба». Ты просто на все говоришь «Это судьба» и все. Я думаю, что в основном так бывает, когда ты не может прийти к какому-либо другому объяснению.

Это еще называют необоснованной верой, но судьба может быть самым необоснованным явлением.

Tatsurou: Да. Это то, чего, в основном придерживаются до конца. Я не могу придумать что-то еще, поэтому это судьба. У нее может быть положительное или отрицательное значение, но, если смотреть только с негативной стороны, мне кажется, это превратится в слова «Я ничего не могу с этим поделать».

Так Вы тот тип людей, которые не верят в судьбу?

Tatsurou: Верю я в судьбу или нет, разве она не сводится к вероятности? Я не знаю формул или чего-то подобного, но в этом есть что-то математическое. Например, мне кажется, что шансы случайно столкнуться с кем-то из знакомых, гуляя по улице, достаточно высоки. Чем с тем, кого ты не знаешь. И правда то, что, если бы вы не оказались в одном и том же месте и в одно и тоже время, этого не произошло бы, и это поразительно. Но если подумать об этом, то могло бы быть и так, что человека заметил только ты, потому что вы знаете друг друга. Это произошло, потому что вы знаете лица друг друга. С другой стороны, ты мог много раз пройти мимо того, кого ты не знаешь.

Это так. Кстати, в прошлый раз мы говорили о таких вещах, как «сила музыки». Мне кажется, что после землетрясения было много людей, которые писали музыку, чтобы помочь другим почувствовать себя лучше.

Tatsurou: Многие музыканты проводили благотворительные мероприятия и передавали собранные деньги в пострадавшие районы, что в данном случае здорово. Мне кажется, это то, что мы можем делать, потому что мы музыканты. Но в целом я не думаю, что мы можем изменить вещи с помощью музыки. Например, я не думаю, что в конечном итоге музыка может спасти кого-то от сильной депрессии. В этом случае мое мнение не изменилось. Так или иначе, я действительно думал о таких вещах, но лично у меня никогда не было больших или серьезных проблем в жизни. К тому же тогда было много событий, произошедших вначале, но сейчас… А благодаря таким вещам, как Твиттер, можно почувствовать, что ты совершил что-то хорошее, сделав какой-нибудь ретвитт. Хотя я не думаю, что это хорошо – притворяться, что ты кого-то спас, делая ретвитты. Мне кажется, что за последний год мы увидели много честных с собой людей. Людей, которые не меняются, и людей, которые честны… Я считаю, что, возможно, существуют разные типы честных люди.

Возможно, это покажется странным, но я думаю, что это нормально, когда есть «полезная ложь». Но нельзя сказать, что кроме нее ничего нет.

Tatsurou: Да. Даже если это было неискренне, если ложь в действительности сдвинула что-то с мертвой точки и помогла, тогда это здорово. Но, конечно, есть и такие, кто работает только над созданием своего имиджа. Я считаю, что наиболее честны те люди, которые заявляют «Здесь опасно, поэтому я ухожу» и уезжают куда подальше. Если ты признаешь, что собственная защита гораздо важнее, то тогда конечно у тебя есть право убежать. Но в любом случае мы определенно смогли увидеть разные стороны разных людей за прошедший год.

Для MUCC землетрясение произошло, когда Вы были на пути к своему пятнадцатилетнему юбилею. Подобные ситуации заставляют людей задуматься о жизни в целом. Были ли такие моменты, хотя бы несколько, когда Вы думали о начале группы? Ведь это большой поворотный момент в жизни.

Tatsurou: Это определенно поворотный момент, но честно, такого никогда не было. Мы добрались до этой точки естественно, а не за один миг. На самом деле прошло довольно много времени, и я думаю, что мы продолжим в том же духе. Когда я думаю о том, как обстоят дела сейчас, я не вижу каких-либо причин, почему мы не сможем отметить наш юбилей через пять лет (смеется).

Вы когда-нибудь представляли, каким Вы будете, когда наступит 15-летний юбилей?

Tatsurou: Что-то конкретное – нет. Я никогда не думал о том, как далеко мы зайдем, или когда все закончится. Недавно у меня было интервью с Нишикава-сан (Таканори), и мне показалось удивительным, когда он сказал, что у него есть определенные цели, например «Я хочу заниматься тем-то, к тому времени, когда мне исполниться столько-то», поскольку у меня подобных мыслей нет. Кажется, что у многих людей, которые меня окружает, есть какие-то планы. Например, в каком возрасте они хотят дебютировать или что-то в этом духе. Но это бессмысленно, если ты уже все решил, а затем нервничать или пытаться заставить себя пойти в звукозаписывающую компанию или сделать что-то еще. Это моя точка зрения. Что касается «осуществление своей мечты», я считаю, что люди, у которых есть мотивация гнаться за тем, о чем они мечтают годами – удивительны. Потому что я совсем не такой (смеется).

Даже если ты начинаешь работать на какую-то компанию, мне кажется, что к определенному возрасту тебе захочется стать менеджером или кем-то еще.

Tatsurou: Я понимаю. Но разве эта мысль не будет держать тебя в напряжении? Хотя, наверное, это придаст тебе дополнительных сил. Что касается нас, то мне кажется, что каждый работает в силу своих возможностей.

Группа из четырех людей, которые работают в силу своих возможностей.

Tatsurou: Да. Я был удивлен недавно, когда брал интервью у Инорана-сан. Он сказал, что впервые выступал в Tokyo Dome, когда ему было 24. Услышанное меня удивило. То есть это действительно невероятно, потому что означает, что ему было около 30, когда группа распалась, так? И я подумал: он был тогда моложе, чем я сейчас? После этого, у меня появилось некое чувство, что у меня должны быть какие-то взгляды на будущее (смеется). Не только из любви к Luna Sea, но как бы ты не старался, история этого никогда не запомнит. Не важно, сколько раз ты пытался изменить это, ты не можешь пойти против этого. Что же касается того, что мы должны делать сейчас, то мы можем идти только вперед, не останавливаясь. Если оглянуться назад, то у нас никогда не было перерыва или периода в 2-3 месяца, когда мы ничего не делали.

Да. У MUCC никогда не было пауз.

Tatsurou: Мне кажется, что, когда ты преодолеваешь какую-то трудность, то затем берешь перерыв в 2-3 месяца и работаешь над песнями один. Мы никогда такого не делали. Хотя на самом деле я не уверен. Причина, по который мы никогда не брали перерыв, возможно, заключается в том, что за 15 лет мы не преодолевали никаких трудностей (смеется). А если бы преодолевали, то, возможно, у нас бы и был отпуск.

Прозвучало так, словно Вам действительно нужен отпуск.

Tatsurou: Аа, я не знаю (смеется). На самом деле я не думаю, что это будет отпуск. Даже если у нас будет около двух месяцев отдыха, это будет выглядеть так «После отпуска у нас релиз, поэтому у каждого должно быть готово 10 песен» (смеется).

Удивителен сам факт того, что Вам никогда не приходилось делать паузы за 15 лет. Я думаю, что это уже само по себе ценно.

Tatsurou: Потому что у нас не было серьезных травм или болезней. Может быть, нам просто повезло в этой сфере (смеется). Хотя это не такая уж и большая удача. Я не верю в судьбу, но я признаю удачу и считаю, что немного удачи и нужный момент могут быть очень важны. Это то, о чем я думаю больше всего после непрерывных 15 лет. Это может ухудшить способности группы, или заставит показать что-то отличное от таланта.

Выбор определенного времени может решить, будет ли то, что заслуживает высокой оценки, похоронено или наоборот.

Tatsurou: Да. Вокруг меня много примеров тех людей, которые считают, что если бы время было другое, то дела у этой группы шли бы хорошо, и все в таком духе.

Так были ли за эти прошедшие 15 лет моменты, когда Вы чувствовали, что у Вас нет удачи или подходящего времени? Или удача и время были беспощадны к Вам?

Tatsurou: Аа, да. Мы счастливчики, если говорить о здоровье, и нам в основном везет, что мы можем продолжать играть в группе, но мы не так удачливы в каких-то конкретных сферах. Просто сделать релиз означает, что ты должен принять во внимание множество вещей. Мы подумаем над этим и определим срок, но в день релиза, возможно, появится множество других вещей, из-за которых что-то пойдет не так (смеется). Такие вещи вызывают во мне чувство, что мы упускаем самое важное (смеется). Наверное, это происходит, потому что у нас так много обычной удачи. Например, как только у нас концерт на открытом воздухе, на улице идет дождь (смеется).

Похоже на то, что у тебя никогда не было простуды, но с другой стороны ты никогда не выигрывал в лотерею.

Tatsurou: Да, да, да. Именно так. При этом единственное, что остается делать, это продолжать покупать лотерейные билеты, и однажды ты можешь выиграть (смеется).

Другими словами Вам просто нужно продолжать быть с группой.

Tatsurou: Да. Я думаю, это удивительно, когда есть возможность продолжать играть в группе. Именно это делает меня счастливее, чем что-либо еще. Нет причин, чтобы распустить группу. Говоря об этом с точки зрения удачи, существует много групп, которые считают, что если бы они начали на 4-5 лет позже, то они были бы намного успешнее. Например, какая-то группа может быть родоначальником в определенной сфере, но если бы они подождали, пока кто-то другой не подготовил основу для старта, они были бы успешнее.

Вы когда-нибудь думали так о себе?

Tatsurou: Для нас это был хороший пример, поскольку для MUCC родоначальниками были cali≠gari, мы смогли пробиться в то место, которое они создали. У нас никогда не было больших трудностей. В действительности я не могу дать совет, что делать, если ты играешь в группе. Я могу наблюдать за концертами и местами что-то подсказывать, но я не могу дать совет, когда речь идет о направлении или целях на будущее. И я не думаю, что мои личные предпочтения – верный ответ для всех.

Тацуро-сан, я не думаю, что Вы тот человек, который держится высокомерно с семпаями. Кстати, недавно Вы в несвойственной Вам манере написали в Твиттере «Сейчас много групп без индивидуальности», и все соглашаются с данной тенденцией. Было ли это чем-то вызвано?

Tatsurou: Нет, не совсем. Просто недавно поймал себя на такой мысли. Мне кажется, что сейчас все идет на спад. Недавно я разговаривал со своими друзьями-музыкантами, и мы пришли к общему мнению, что поскольку сейчас нет молодых артистов с достаточной энергетикой, которые представляли бы для нас угрозу, то мы просто продолжаем стареть. Сейчас нет таких групп, которые заставили бы нас почувствовать себя старомодными, если бы мы были легкомысленными. Наверное, я подумал, что было бы неплохо, если бы мои слова привело хоть что-то в движение. Знаете, сейчас нет таких людей, которые действительно пытается выделиться. Нет таких, кто действительно крут. Все просто копируют кого-то, все заимствовано. Звучание, макияж, тексты, манера пения. Хорошо это или плохо, но сейчас нет таких групп, которые слишком уникальные, поскольку, кажется, что фанатам хочется «что угодно, лишь бы популярное».

Интересно, почему так происходит?

Tatsurou: Мне кажется все потому, что чем занимаются сегодня компании – нехорошо. И если уж говорить, это еще из-за того, как вещи распространяются по интернету. Сейчас так легко что-то достать. Сначала ты можешь послушать музыку, не покупая CD. В основном это означает, что люди покупают CD, которые они действительно хотят купить. Мало кого волнует прослушивание музыки в действительно хорошем качестве. Поэтому люди, продающие музыку, приходят к выводу, что число групп, которые у них есть – недостаточно, и они ищут новые, чтобы пополнить убытки. И все они выбирают группы, которые еще не готовы. Компании приглашают группы, которые еще даже на сцене не выступали, даже если они хотели туда попасть. Поэтому группы, у которых никогда не было собственного концерта, присоединяются к компании. А затем владельцы компании начинают принимать все решения за группу, у которой пока еще нет определенного направления или индивидуальности. Им приходится слушать, что им говорят и существовать по чьей-то воле, что приводит к провалу группы. А потом группа начинает говорить странные вещи, типа «Они не помогали нам продаваться»… Мы существуем в этом порочном кругу, и нет никого, кто мог бы этому противостоять. Немногие могут сказать «Да, нам везде делают предложения, но мы ни одного не приняли, разве мы не молодцы?».

Наверное, поэтому все кончается тем, что владельцы компаний беспокоятся об угрозе убытка.

Tatsurou: Да. И что хуже так это то, как компании или СМИ или фестивали, которых прежде никогда не интересовал visual-kei, внезапно обратились к нему. В этом жанре, даже если и говорят, что музыкальная индустрия находится в кризисе, цифры все те же. Демография неизменна, поэтому продавать CD проще в сравнении с другими жанрами, и количество проданных дисков легко предсказать. Наверное, поэтому они притворяются, что они «выбрали новый стиль», и таким образом обратились к нему. Честно, мне хочется сказать «Но раньше вам даже не был интерес visual-kei, не так ли?». Даже кто-то вроде меня может сказать, что денежные проблемы доводят до отчаяния.

Владельцы компаний виновны только за то, что они смотрят в недалекое будущее, но и группы тоже виноваты, потому что ими легко управлять. Вы это хотите сказать?

Tatsurou: Да. Но я не уверен. По прошествии 15 лет у нас у всех может быть большое самомнение, и мы можем сказать «Аа, это так скучно». Но если все было бы наоборот, и мы попытались бы начать играть в группе сейчас, то, наверняка, мы бы много думали об этом. Настоящая проблема заключается в том, что осталось не так уж много людей (смеется). И как должна звучать наша музыка? Лучше не думать «Что мы должны делать?», а делать то, что тебе действительно хочется. А если кому-то это не нравится, то ты ничего не можешь с этим поделать. Вместо того, чтобы копировать кого-то, просто веселись, занимаясь любимым делом. Я думаю, что в этом и заключается вся суть. Создается впечатление, что в последнее время не хватает веселья. Словно, все, что тебе надо сделать, это немного подумать головой. Мне кажется, если с самого начала думать только головой, то все будет ограниченным. Хотя, если ты сможешь стать известным, пройдя по самому короткому пути – тогда хорошо. Ты чего-то добился, сделав много разных вещей, даже если это было похоже на обходной путь. Мне кажется, что, в конечном счете, это и есть кратчайший способ. И для каждой группы он разный. Для Luna Sea самым коротким путем был концерт в Tokyo Dome, когда они были так молоды, нам же потребовалось 9 лет, чтобы сыграть в Будокане и 15 лет, чтобы прийти к тому, что мы сейчас имеем – и это тоже был самый короткий путь.

Пока ты не дойдешь до определенной точки, ты не узнаешь каков твой самый короткий путь?

Tatsurou: Да. Например, SID выступили в Будокане через три года после своего дебюта. Может показаться, что слишком быстро, но, если взглянуть на Мао-куна, как на музыканта, то ему потребовалось очень много времени, чтобы попасть туда. Но разве время не было необходимым? Это был самый короткий путь, включая время. Поэтому ты должен делать шаги, понимая это. Хотя пытаться заставить группу это понять – невозможно. На самом деле мне очень нравятся идиоты, которые не понимают этого, даже если бы я им объяснил (смеется). Мне бы хотелось, чтобы было больше таких идиотских групп. Они бы не поняли этот разговор. Мне бы понравилось, если бы они сказали «О чем ты говоришь? Я ничего не понимаю, но пока мы круты, кого это волнует?».

Вы точно не пытаетесь быть одним из тех парней, который читает нотации, не так ли?

Tatsurou: Нет (смеется). Я просто говорю, что мне было бы веселее, если бы таких групп было бы больше.

Если бы Вам сказали что-то подобное Ваши семпаи, у Вас потом не возникали мысли вроде «Хватит заставлять меня использовать старые приемы»?

Tatsurou: Хм…Даже если такая мысль и была, когда я выходил с ними на сцену, я думал «Они действительно потрясающие», и их звук заставил бы меня понять. И фактические не было никого, кто так просто сказал это мне, когда мы вместе ели или пили. Ао-сан (cali≠gari) много чего говорил в интервью, но он никогда напрямую ничего подобного мне не говорил. Их звук заставил меня это понять. Что-то вроде «Как бы нам поставить на место этих сильных кохаев?» (смеется). И мы боролись так сильно, как только могли. Я думаю, что это способствовало нашим хорошим отношениям.

Так есть ли сейчас кохаи, кому Вы могли бы досаждать таким образом?

Tatsurou: Таких нет. Все о чем я могу думать «Я тебя превзойду». Похоже на то, как лев сталкивает львенка с холма, а затем ждет, пока тот вскарабкается наверх (смеется). Я бы хотел делать что-то подобное. Совсем недавно, когда было решено, что мы будем выступать вместе с другой группой, один из постановщиков сказал мне «Эта группа начала входить в застой. Вы считаете, что серьезно могли бы встряхнуть их, не сделав их популярными?». И я подумал, что, не смотря на то, что мы хорошо ладим, я пойду на все, чтобы разбить их вдребезги. После того, как мы закончили наше выступление, они подумали «Я не хочу выступать после них!». Это был бы основной принцип. Было очень весело думать о сетлисте и подобных вещах (смеется).

Тацуро-сан, Вы действительно хороший человек.

Tatsurou: Хахаха! Но ведь надо как-то воодушевлять друг друга. Мне кажется, для этого и проходят такие мероприятия. Не просто, чтобы привлечь побольше людей. Нам пришлось это сделать, и в конечном итоге они пожалели, что пригласили нас. Когда мы были моложе, мы очень много веселись на таких мероприятиях. Другие исполнители были известные группы, и когда мы шли первыми, было действительно весело отыграть и сбежать.

Не смотря на то, что вы становитесь старше, сейчас просто разбить группу и убежать не так приемлемо.

Tatsurou: Да. Но что я больше всего не люблю, это людей, которые пытаются получить лучшее место, говоря при этом «Я хочу пойти первым», даже на мероприятие, где очевидно, что ничего хорошего не выйдет, только если они пойдут последними. Мне кажется, это не так уж и важно. И я сочувствую группе, которой приходится идти последней. Где бы мы не выступали, если ситуация такова, что лучше пойти последними, мы не станем хитрить и пойдем последними.

И хотя места уже распределены, вы так уверены, что сможете одержать полную победу?

Tatsurou: И я не хочу быть мелочным в таких вещах. Я заметил, что такая мелочность появляется в Твиттере время от времени. Поэтому, когда я вижу что-то подобное, я пристально наблюдаю за написавшим это (смеется).

Вы действительно преследуете их. Хоть Вы «в глубине души хороший парень». Но Вы понимаете свое положение, и, отталкиваясь от него, Вы можете приспособиться к ситуации.

Tatsurou: Это правда. Из этих 15 лет, последние два года…или лучше сказать, пока мне не исполнилось 30, все было таким веселым. Писать музыку – весело, иметь возможность делать так много разных вещей. Баланс между тем, что я хочу и могу сделать в самый раз. И я думаю, что, как группа, мы находимся в идеальном положении. Мы можем тусоваться с группами помоложе. И в тоже время нас приглашают семпаи. Даже люди, играющие абсолютно в разных жанрах, говорят «Я бы сыграл с какой-нибудь группой, например, с MUCC». Это то положение, в котором я рад находится.

Не думаю, что только удача помогла вам заработать это положение.

Tatsurou: Наверное, это все потому, что мы многое сделали, и это заняло у нас много времени. Проще говоря, сначала футболки MUCC совсем не продавались. Хотя в visual-kei у всех так было. Но мы все равно продолжили их делать, и люди начали их покупать. В один день все это закрепилось, и в результате полотенца и футболки начали продаваться на концертах. Я также подумал, что если ни один стиль ничего нам не даст, то мы должны будем придумать свое собственное странное, без определенного стиля мероприятие. Затем оно будет расширяться, и уже все больше и больше людей захотят принять в нем участие. Я думаю, что мы сейчас на этой стадии, потому что мы продолжили делать такие вещи. И, конечно, это не просто удача.

И вы, наверное, даже не представляли, каким будет результат от этих действий.

Tatsurou: Не представляли. Это была простая вещь. Если никто не приглашает нас, тогда мы сами сделаем приглашение. Мы никогда не думали, каков будет эффект. Если нам весело, группам, принимающие участие тоже весело, а фанаты получают удовольствие, то это и имеет значение. Единственное о чем мы думали, когда планировали мероприятие, пригласить группы, которые заставляют нас чувствовать угрозу, и играющие в совершенно разных стилях. Большинство фанатов впервые увидели бы такую группу, но если бы они прекрасно выступили, то мы бы подумали «Черт, нам приходится выступать после них!». Эта безмолвная нервозность и такого рода чувство «Мы хорошо выступили в этот раз» – я люблю больше, чем что-либо (смеется). Хотя в этом нет ничего особенного, это то, что мы всегда видели у cali≠gari. Мы видели в Tokyo Chikanetsu как они планировали пригласить группы, которые полностью затмили бы их. Именно поэтому мы хотели сделать что-то похожее. Например, когда мы пригласили Cockroach, это было удивительно. Естественно мы пропустили их вперед, поскольку никто их раньше не видел, все было довольно тихо. Но именно Cockroach в тот день продали больше CD.

Получается, вам хочется больше этого чувства опасности?

Tatsurou: Очень хочется. Мне его не хватает. Так или иначе, фанаты visual-kei прямолинейны и придерживаются одного мнения. И мне бы хотелось, чтобы они взглянули на другие вещи и послушали разные стили музыки. Потому что если они это сделают и будут по-прежнему говорить, что им нравятся MUCC, это даже сделает меня счастливее. Что такого хорошего в группах, которые мне нравятся? Разве не лучше понять таким образом? Это как «Разве наш рамен не самый лучший? Их тоже неплохой, но все-таки немного другой, не так ли?».

Понимаю. И мне кажется, что раз молодые группы не соответствуют основным группам, на вершине не так много места.

Tatsurou: Да. Семпаев все еще слишком много (смеется). Хотя количество кохаев тоже не растет. Не важно, сколько пройдет времени, мы все равно будем в середине. Я все еще думаю, может кто-нибудь поторопиться и просто уйдет (смеется). Но у тех семпаев, которые ушли, еще столько энергии. Серьезно, никого не осталось, кроме монстров (смеется). Если хочешь идти своим путем среди этих монстров, единственное, что можно сделать это самому стать монстром. Потому что вокруг так много людей, которые словно бельмо на глазу. Поэтому мы хотим стать источником раздражения для наших кохаев.

MUCC сейчас монстры и ожившие зомби.

Tatsurou: Ага. И зомби не могут снова умереть. В этом наша проблема (смеется). В тоже время кохаев, у которых хватит сил потягаться с нами…их не так мало, но и не так уж много.

Думали ли вы о том, что их надо как-то поощрять?

Tatsurou: Да нет. Потому что сам факт того, что тебе нужен будет кто-то, чтобы это делать для себя – не есть хорошо. Это должен быть обычный случай. Наверное, если я найду группу, которую посчитаю хорошей, возможно, я скажу им «Даже если вам делают предложения, не следует связывать себя с кем-то» (смеется). Какое-то время ты можешь сам о себе позаботиться. До какого-то момента ты можешь дойти без поддержки компаний. Хотя, если тем, кто устраивает мероприятие, кто-то понадобится, то я приглашу их. Но я думаю, что лучше делать, что ты можешь самому, и узнать, как далеко ты можешь зайти. Можно с уверенностью утверждать, что сейчас не так много компаний, которые помогают группам расти. Они помогают им продаваться, но не расти. Поэтому я считаю, что в какой-то степени группы должны сами себе помогать в собственном росте, или они потерпят неудачу.

Но мне кажется, что в любом поколении люди собирали группы в раннем возрасте. Поэтому в некоторой степени все сводится к одному и тому же.

Tatsurou: Да. И единственная причина, по который мы были уникальны, это то, что мы зависали с cali≠gari. Мы не могли быть слишком похожими или слишком разными, потому что это было круг парней, играющие разные стили, которые не подходили ни одному из них. Мне кажется, тот факт, что мы выросли в этой среде, наблюдая за такими семпаями, как cali≠gari, сыграл важную роль. Если бы мы присоединились к одной из таких компаний, где все происходит как у групп visual-kei, сейчас все было бы по-другому. Именно здесь нам повезло. То есть надо родиться в Ибараки. Оттуда пришли cali≠gari, оттуда были La Vie En Rose, на год старше нас. Затем оттуда пришли мы и Cockroach. Есть много странных групп из Ибараки.

Ибараки не рядом с Токио, но и не так уж далеко. Это расстояние тоже может сыграть свою роль.

Tatsurou: Может быть. Там много природы. Поскольку город недалеко от Токио, семпаи, которые переехали в столицу, иногда возвращаются в Ибараки. И они показали нам свое токийское влияние. Но поскольку их дом был в Токио, они никогда не собирались в группы на родине (в Ибараки). Это, возможно, тоже имело влияние. Я был удивлен, когда впервые увидел cali≠gari в Shinjuku Loft, и тогда я подумал «Если в Токио есть 10 разных групп, то будет 10 разных стилей». Хотя, если я всерьез об этом задумаюсь, то все это было потому, что это мероприятие устроили сами cali≠gari (смеется). Это и было нашей основой. Естественно, когда к нам пришли cali≠gari, такие влиятельные, единственное, что мы могли сделать, это ухватиться за эту возможность.

Получается, MUCC сильны сейчас благодаря той основе.

Tatsurou: И, конечно, мы сами кучка странных членов группы. Просто парни с сильными личностями. Мы проделали хорошую работу, чтобы собрать всех вместе из удаленной местности, такой как Ибараки. Наверное, это и есть судьба.

Это был кульминационный момент, именно там, Вы так не думаете?

Tatsurou: Да (смеется). Как же это назвать, если не судьбой. Возможно, это единственный случай, когда я верю в судьбу.

Разговор замечательно подошел к концу, но я бы хотел немного поговорить о «настоящем». Вы сменили лейбл и выпустили два сингла, значит идет работа над новым альбомом?

Tatsurou: Работа в последнее время проходит весело. Тексты песен немного забавны. Поскольку у меня больше времени на написание лирики, песни более личные. Больше игривых песен. Почему-то сейчас мысли в голове яснее, чем, когда мы работали над альбомом Karma. Словно я стал более озорным.

Я думаю, это потому, что вы уже определили, какими MUCC должны быть. Поэтому вам больше не нужно ставить себе подобную цель.

Tatsurou: Да. Я хочу продолжать заниматься музыкой. Временами, когда я слушаю песни, написанные, когда мне было 24-25, мне кажется, что мой выбор слов и общие взгляды были резче. Словно меня что-то раздражало. Но мне кажется, это и должно быть в роке. А с MUCC сейчас я могу добавить немного веселья к раздражению, и делать намного больше с самими песнями. Я думаю, что у альбома будет ощущение веселья с раздражением. Хотя на данный момент меня ничто не раздражает (смеется). И я не думаю, что что-то не так с такой атмосферой или мышлением. У нас такой ход мыслей, потому что мы молоды, а такую атмосферу можем создать, потому что сейчас мы находимся на той точке, где мы сейчас. Было бы здорово, если бы мы смогли создать альбом, который зацепил бы и сбалансировал эти две вещи.

Поскольку сейчас не так много молодых групп, которые могут столкнуть Вас с пьедестала, нет ли у вас чувства, что вы тоже можете остаться молодыми?
Tatsurou: Ну, я хочу быть сильным. Потому что у нас все больше появляется раздражителей, и мы можем принять их вызов. Мне кажется что они должны делать тоже самое. Именно поэтому это весело. У нас в запасе много средств, которые мы можем использовать.

А мы будем ждать фестиваля девятого июня, чтобы отметить Ваш пятнадцатилетний юбилей.

Tatsurou: По правде говоря, я просто хочу повеселиться. Было бы здорово, если бы все закончилось лайвом, на котором фанаты постоянно думали «А что дальше?». Концерт должен быть наполнен трюками и волнением, поскольку он не привязан к альбому и будет много песен. Еще потому, что это наш пятнадцатилетний юбилей, мы разделим концерт на три части, каждая состоит из пяти лет. Мы даже не планируем выступать в хронологическом порядке, а интервалы между частями не будет заполнены ожиданием. А затем, после этого концерта, куда мы пойдем дальше? Вот что на данный момент я жду с нетерпением.