этто-о-о-о...как купить зимние коньки?оО

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

MUSICA 2012年9月号 Vol.65

Я наконец-таки добила это интервью с Томоя. Люблю длинные интервью и в тоже время ненавижу @..@

перевод

— Первое, что сделаю – задам самый трудный вопрос: скажите, что за человек «Томоя» для вас?

Tomoya: Я увлеченный человек. Я тот, кто не будет удовлетворен, если что-то начнет и не доведет до конца, и я хочу делать все, поэтому у меня много увлечений..... потому что я считаю, что жить, а потом умереть, не занимаясь чем-то интересным, это проигрыш. Я взял за правило делать все, что люди посчитали интересным (смеется). Я тот тип людей, которые хотят делать то, что редко можно сделать.

— Вы говорите, что делаете то, как вы считаете, что хотите делать. Более того вы не просто что-то делаете, вы разбираетесь в деле как следует, а потом делаете.

Tomoya: Точно. Конечно, бывает и такое, что ты не знаешь правильно ли ты что-то делаешь. Это, как с токийским марафоном: я тот человек, у которого на уме мысли о чем-то новом сразу после окончания забега. Если я хочу что-то сделать, то попробую.

— Каким вы были ребенком, до того, как вам начала нравиться музыка, как сейчас?

Tomoya: Я был очень прилежным. В младшей и средней школах я был достаточно умен (смеется). Но в старших классах после образования группы я совсем перестал учиться. Я был на пятом месте сверху по успеваемости, но скатился до пятого места снизу (смеется). Не знаю, что насчет моего характера, но я много чем занимался: играл в бейсбол, теннис, плавал.

— И не потому, что вас заставляли, но вам самому хотелось все это делать?

Tomoya: Половина из этого – под влиянием старшего брата. И именно поэтому я захотел играть на барабанах. Изначально в средней школе я присоединился к оркестру. Затем начал время от времени играть на перкуссии. Барабанная установка там тоже была, но на ней играли старшеклассники, поэтому у меня не было возможности сыграть.

— Потому что именно здесь место героя.

Tomoya: Да (смеется). Но думая об этом сейчас, практика в средней школе была важна, потому что я практиковался каждый день, даже когда не хотел. Практика помогла утолить мое любопытство, и понемногу я начал играть на барабанах. Мой брат старше меня на три года, и когда он перешел в старшую школу, то создал группу. Под его влиянием я начал слушать группы. Самой пер-вой была Hi-STANDARD. Я всегда слушал музыку, которую слушал брат, и мне начали нравиться группы. Влияние моего брата было огромным.

— Но ваш брат не был барабанщиком?

Tomoya: Он играл на гитаре. Сопоставив это с тем фактом, что я хорошо играл в оркестре, я подумал «Может быть, я буду играть на барабанах». У нас было дешевое жилье, но брат купил мне барабанную установку, и я копировал Hi-STANDARD вместе с ним.

— Получается, что группа сформировалась после того, как вы перешли в старшую школу?

Tomoya: Верно. Потому что в тот момент я решил: «Я точно хочу всегда заниматься музыкой».

— В это же время вы решили жить за счет музыки? Была ли у вас какая-то уверенность или причина на то?

Tomoya: Нет, почему же я так думал… Не знаю, но я был уверен, что «Я точно буду этим заниматься». Игра была единственным, среди всего остального, единственным и неповторимым занятием… Что-то в этом было. Я не знаю, что именно, но я был уверен. Еще со времен старшей школы я решил, что не пойду в университет, а поеду в Токио. Я позвонил своим друзьям из родного города в Хёго, сказал «Давайте сделаем это вместе!», и с этим энтузиазмом мы приехали в Токио (смеется). Это была группа, играющая японский поп и рок, музыка отличная от той, что я играю сейчас. Но было весело.

— Вы имеете в виду, что просто играть на барабанах было весело? Или что группа была веселой?

Tomoya: В основном группа была веселой. Все делали все так решительно. Если бы у нас была нормальная жизнь, мы бы не узнали, какого это, быть в группе, так? Мне действительно нравилось это особое чувство пребывания в группе, и все говорили «Поедем в Токио!», а затем все побросали. Все пошли в обычные университеты, но я сказал, что временно буду учиться в музыкальной школе. Я подумал, что всякое может произойти там, когда познакомлюсь с учителями и другими людьми.

— Вы хотели выступать с той группой в токийских лайв хаусах, и в итоге заключить контракт?

Tomoya: Хотел, и думал, что, если познакомлюсь там с замечательными людьми, то, может быть, поговорю о планах на будущее, или появится такая возможность. Пока я ходил в школу, я занимался группой, и несколько раз в месяц мы выступали…… Но никто не приходил послушать нас, и не все шло гладко (смеется)…… Мы не знали, как сделать так, чтобы людей в зале стало больше. Играть было весело, поэтому какое-то время мы играли, но я подумал, что «Мы не можем так продолжать». И когда я подумал «Что я буду делать?», группа моего школьного учителя выступала с ONE OK ROCK. На тот момент у них не было барабанщика, только сессионный, и мой учитель спросил: «Здесь есть хороший барабанщик?». Так я и познакомился со всеми—

— Это был первый раз, когда вы встретились?

Tomoya: Да. Но у меня не было никакого желания присоединяться к новой группе, так как у меня уже была, с которой я всегда играл, и мы были близки, и было весело. Я думал, что, если мы продолжим в том же духе, то появится шанс на лучшее. Но когда я встретился с ними и послушал, что они говорили, то подумал «Эти ребята любят то, чем занимаются!», и этот энтузиазм передался и мне. Я был в замешательстве. Но когда они сказали «Мы хотим, чтобы ты играл с нами. Мы хотим, чтобы ты присоединился», я наконец-то решил присоединиться к ONE OK ROCK.

— Что было решающим фактором?

Tomoya: Наверное, можно сказать, что та энергия, которую они вкладывали в группу…… «Если я буду играть с этими ребятами, они могут сделать больше». Кажется, это и привлекло меня, и решение было принято на основании этого. Честно говоря, я испытывал внутренние противоречия, я плакал один.

— Мне кажется, что вы присоединились к OOR подготовленным, потому что не могли предать людей, с которыми вы до этого играли. Когда вы по-настоящему присоединились к группе, что вы сначала подумали?

Tomoya: Как я и ожидал (смеется). «Эти ребята любят то, чем занимаются!». Двое из Кансая, и я подружился с ними с самого начала. На первых порах я был сессионным барабанщиком, но было очень интересно, и я помню, у меня были мысли стать постоянным участником группы. Я всегда был в восторге, думал «Это та группа, которую я ищу». Было очень весело делать все решительно с этими парнями. Самым важным было то, что в такой атмосфере я мог сразу приспособиться в группе. Без этого, какими крутыми не были бы песни, у меня возникла бы мысль «Эта группа не для меня».

— Ранее мы брали интервью у Рёты, и он сказал, что вы, как старший брат, друг, с которым он может проводить время, единственный человек, кому он может доверять, как ритм-секции. Он сказал, что группа стала лучше благодаря вам.

Tomoya: Меня это радует. Все с самого начала относились ко мне довольно хорошо. Кажется, что Рёта мало говорил в группе. Вообще-то я тоже очень застенчивый, и когда мы впервые встретились, то очень нервничал. Но все были дружелюбны с самого начала. Така часто угощал меня (смеется). В день, когда мы впервые встретились, парни были очень любопытными. Они представились «Приятно познакомиться», и сказали «Пойдем, перекусим чего-нибудь». Но на тот момент у меня не было денег. Основная деятельность группы включала такие вещи, как плата за аренду студии и взнос за живые выступления. Получалось, что я был в убытке, ходил в музыкальную школу, при этом подрабатывал, и у меня не было ни времени, ни денег. Поэтому я сказал «Я не голоден. Я просто апельсинового сока попью» (смеется).

— Ничего не поделаешь, раз зашел в магазин (смеется).

Tomoya: Тогда Така спросил «М, угостить тебя?» и «Здесь есть стейк?» (смеется).

— Должно быть, он видел тебя насквозь. Он, кажется, хорош в таких вещах.

Tomoya: Определенно. Я впервые это осознал. Должно быть, это так (смеется). Не знаю, но у меня, наверное, было на лице написано «Этот парень, должно быть, голоден». Меня это сильно беспокоило даже в повседневной жизни. Взглянув на меню, я подумал «Почему токийские рестораны такие дорогие!?». Даже там стейк был самым дорогим блюдом. Така спросил: «Будешь стейк?», и я ответил без колебаний «Если это нормально, тогда буду!». Я наелся до отвала, и сок тоже выпил, а Така за все заплатил. Потом мы пошли в боулинг, как друзья. Даже сейчас я все еще храню таблицу очков с того времени. Если бы всего этого не было в тот день, то не было бы и сегодняшнего меня.

— Кстати, он заплатил за вас и в боулинге?

Tomoya: Думаю, что да. Хотя я не помню, чтобы он это сделал (смеется).

— Это опасно. Если ты беспечен, то обед может закончиться настойчивой просьбой, например, взять кредит или вступить в религиозную секту.

Tomoya: (смеется) Вы правы, я подумаю об этом. Потом мы решили пойти к Таке домой, у него была электронная ударная установка, типа пэда. Дома он сказал «Сыграй», и пока я думал «Так неожиданно», я играл. Казалось, что к тому моменту Така уже принял решение. Потом я был с Та-кой почти каждый день. Он брал меня в разные места и платит за еду—

— Я очень рад, что Вы были с Такой (смеется). Не было бы странным, если бы он сказал: «Что ж, счет за все составляет 3000000 йен! Как ты собираешься расплачиваться?». Но с другой стороны, Така был Такой, и он очень хотел, чтобы Вы присоединились.

Tomoya: Вы правы. Каждый день мы вели серьезные разговоры, и Така рассказал мне о своем видении группы, какой она должна быть, и своих целях. Я отчетливо помню разговор в то время: «С этого момента мы будем больше готовиться, но моя следующая цель – отправиться в тур по клубам Zepp». Он также давал мне послушать много разных песен, и показал тексты песен. Помню, что мы много говорили о тех текстах.

— Не было ли в текстах Таки слишком много мрака и злости, особенно в тех, которые были из прошлого? Испытывали ли Вы сочувствие?

Tomoya: Нет, окружения, в которых мы росли, были разными, вместо того, чтобы думать, что мы похожи, я подумал: «Он думает и о таких вещах». Я все больше понимал Таку. В текстах его старых песен такие вещи, как злость, которую он открыто выкрикивает. Я не мог так кричать и завидовал тем, кто мог, выпуская наружу чувства через музыку. Поэтому я хотел кричать через барабаны.

— Возможно, это глупый вопрос, но у всех в ONE OK ROCK сильный характер, разве они не были группой парней, которые работали в мире развлечений с самого детства? У вас не было чувства замешательства или сомнения, насчет того, чтобы присоединиться к ним?

Tomoya: Не было. Я и потом не знал. Я вообще не представлял, что Тору и Рёта работали в индустрии развлечений, а когда позже узнал об этом, то подумал «О, правда?». Я не был в курсе дела.

— Тогда стэйк и боулинг были оплачены, чтобы вы точно могли присоединиться к группе.

Tomoya: Тот факт, что мое впечатление было таковым с самого начала – велик. На тот момент, кроме мысли «С этими парнями весело проводить время», я всерьез не думал об этом. Поэтому все выглядело как мечта. Хотя я думал «Интересно, а что если я тогда сделал неправильный вы-бор», поскольку все было сделано на одном энтузиазме, я рад, что приехал в Токио. Я действительно думаю, что все шло хорошо. Можно даже сказать, что это была судьба. Думаю, что да, потому что все сложилось так, как есть на данный момент.

— Что касается техники, мне кажется, что с самого начала вы были лучшим в группе. Когда я увидел живое выступление группы, то подумал «У них удивительный барабанщик», а когда снимал, и услышал репетицию, то подумал «Их основной звук потрясающий». Я почувствовал силу и особенность барабанщика, а что думали вы?

Tomoya: Я ничего подобного не чувствовал совсем. Можете сказать, что это мой комплекс, как барабанщика, но у меня была мысль «Я плох в том, плох в этом…». Иногда я смотрю на то, как люди играют на барабанах, и расстраиваюсь. И даже Така как-то сказал мне «Веди инструмент». Но на данный момент, я так уже не думаю… Мне кажется, что части моего стиля игры, которые сформировались после встречи с Такой, также примечательны. Конечно, Така много слушает мою игру, и отношения между барабанами и голосом также важны, как отношения между барабанами и басом. Я тоже много слушаю песни Таки, но он все осознает, когда слушает, поэтому замечает места полные энергии, и даже маленькие части, которые я не могу видеть объективно. Таким об-разом, я думаю, что он повлиял на меня больше всего, возможно, что даже больше, чем какой-нибудь другой великий барабанщик. Поэтому я смог достичь прогресса. Я никогда не осознавал, что я хорош.

— Мне кажется, что у вашего стиля игры есть что-то от американского рока, или по-другому, громадность и мощность звука. Из того, что я уже слышал, вы сказали, что ваши-ми первыми влияниями были j-pop и j-rock, а потом Hi-STANDARD, так? Получается, что влияние Таки тоже было большим?

Tomoya: Оно было неимоверно огромным. Сам мой стиль игры приблизился к группе. В самом начале форма, сила звука от игры, игровая зона, все было совершенно другим. Основные части, по существу, которые я практиковал, уже были, но детализация и продолжительность, как мне кажется, сильно изменились после того, как я присоединился к группе. И даже сейчас, есть что-то такое «я в группе», и у меня мысли вроде «Если сделаю хотя бы шаг из группы, что будет со мной?» (смеется). Группа – единственное место, где я могу показать себя на 100%, и если я уйду, то не буду знать, что делать.

— Славно. Здорово, что вы можете сказать такие вещи.

Tomoya: Я хочу всегда играть на барабанах позади ребят. Играть, где Така поет и может петь со 100% хорошим чувством. Это мои идеальные барабаны.

— Мы слышали истории Таки и Рёты, но после ухода Алекса, как он это сделал, в группе осталось четыре человека, и теперь это то, что связывает вас вместе. Расскажите, пожалуйста, что вы подумали и почувствовали, после того, как вас стало четверо.

Tomoya: До того момента было пять человек, и, каким-то образом, я осознавал, что на моих плечах была 1/5 от всей ноши. Оставшись вчетвером, нам остались только наши собственные роли и личное чувство ответственности. Я начал много думать о том «Что я должен делать, будучи барабанщиком группы?». Тогда я начал использовать двойную педаль для бас-бочки. Рёта пользовался пятиструнным басом, и мы пробовали разные вещи: можем ли мы сделать что-нибудь с партиями ритм секции, есть ли возможность расширить кругозор группы? Было много подобных вопросов, после того, как нас стало четверо.

— Таким образом, вы сделали очевидным, что вы лично должны делать?Tomoya: Да, верно.

— Мне кажется, что, возможно, в то самое время вы уверенно добились результатов, и в них вы осознали ваш прогресс и рост. Что вы думаете?

Tomoya: Конечно, уже сам факт того, что во время нашего первого возвращения в тур фанаты ждали нас, сделал меня счастливым, и кажется, именно поэтому я больше готовился. Я знаю, что в этом я всегда развиваюсь. Но не то, чтобы моя основа идеальна на 100%, хотя я играю уже давно. Во время записей, конечно, бывают времена, когда я думаю «Эта часть получилась вот так, хм», и сожалею об этом. На живых выступлениях ты либо пан, либо пропал, и хотя они всегда приносят радость, у них есть и недостатки. Хотя с другой стороны, каждый раз, когда мы можем сделать все идеально, это не весело, и если мы не следуем по намеченному пути, и делаем больше, то становится скучно.

— К тому же, вы сказали, что вы такой человек, который тщательно продумывает, что он хочет сделать.

Tomoya: Я просто ненавижу проигрывать (смеется). Это связано с моим профессионализмом, но я хочу делать все до конца, потому что я ненавижу проигрывать. Например, если я что-то начал, я точно хочу победить парня, который хорош в каком-то жанре. Я, безусловно, не хочу проиграть, и если проиграю, что очень расстраивает, то хандрю.

— Хахаха. Вы не умеете проигрывать, не так ли?

Tomoya: (Смеется). В любом случае, теперь я не хочу проигрывать. Я смог по-настоящему смотреть на людей, про которых думал «Это замечательный человек!», с уважением в глазах. Раньше, если эти люди превосходили меня в игре, то вместо того, чтобы подумать «Это потрясающе», я бы очень расстроился—

— Потому что вы не выглядели согласно каким-то стандартам барабанщиков, но согласно своим стандартам, верно?

Tomoya: Да. Мысль «Я плох», наверное, была действительно негативным моментом. Но сейчас, если игра кажется мне отличной, я думаю «Мне следует больше наблюдать за этим человеком и учиться». Такой образ мышления стал заметным. Я могу смотреть на них с уважением.

— Как вы считаете, почему у вас были такие мысли?

Tomoya: Наверное, потому что у меня появилось больше уверенности в своем стиле игры, по сравнению с прошлым. Мне кажется, что раз я не был уверен, то смотрел на других и думал «Я плох, да?». Но в какой-то степени сейчас во мне формируются вещи, которые постепенно накапливались внутри. Может быть, я привыкаю к положительным моментам понимания и расширения кругозора.

— Возможно, потому, что с вами случаются подобные вещи, ваша игра создает такой динамичный звук.

Tomoya: …… Интересно. Но когда я играю на барабанах, то чувствую, что могу больше раскрыть себя. Я могу стать честным. Думаю, что именно поэтому я по-прежнему хочу продолжать играть с теми, кого я уважаю.

— Это ваша самая большая мечта?

Tomoya: Да. Всегда вместе, отрываться – не просто веселиться, так как, мне кажется, что обычные люди не смогут разделить те же самые сильные эмоции в турах. Думаю, что я был бы очень счастлив, если бы мог так сделать. Лично мое мнение: желание продолжать играть с этими участниками – самое лучшее.

— На мой взгляд, вы, как группа, уже находитесь на нужном уровне для того, чтобы выйти в мир. Даже по продажам, даже в вашем собственном понимании. Когда группа выйдет в свет, думаю, что ваша игра на барабанах станет вашим оружием.

Tomoya: Спасибо!!!

— Я немного давлю на вас (смеется). Все же интуитивные вещи велики в музыке, и, так или иначе, они приклеиваются к коже людей и, неожиданно, выражаются в эхе одного звука. Я считаю, что ваша игра может посостязаться в этом, и мне кажется, что это очень важно.

Tomoya: Верно, я должен больше готовиться…… Это оказывает на меня большое давление (смеется). Но в действительности я не думаю, что дело в том, чтобы быть хорошим или что-то еще в этом роде. Конечно, технические моменты важны, но я думаю, что трогать сердца людей, эмоциональный выстрел за выстрелом, тоже важно… В этом и есть смысл. Барабаны очень эмоциональный инструмент.

— Да, это довольно честный инструмент для людей.

Tomoya: Еще я знаю, что буду больше готовиться.

— Думаю, что с вами все будет хорошо, если вы продолжите в таком духе. Что ж, и наконец, хотелось бы, чтобы вы прокомментировали других участников. Сперва Рёта – что он за человек? Я слышал, что вы почти что братьями стали. Даже в обычной жизни.

Tomoya: Из всех участников время проведенное с Рётой самое длинное (смеется). Я рассказываю ему о своих увлечениях, и что мне нравится, а Рёта рассказывает о том, что ему нравится. В обычной жизни и на работе он и, правда, как брат. Он понимает меня, я веду себя свободно, когда я с ним. Но он также старается, и становится мотивацией для меня. Мы вместе написали несколько песен, и когда мы идем в студию, и во время живых выступлений, мы понимаем друг друга. Странно, когда я это говорю, но мне кажется, что мы хорошая ритм-секция (смеется). Я всегда говорю, что мы станем самой сильной ритм-секцией, поэтому я буду стремиться к этому и делать все возможное.

— Тору?

Tomoya: Он выглядит изумленным, но он больше всех присматривает за группой, у него есть сила вести всех за собой. Особенно после того, как Алекс ушел, Тору не сдавался. В то время я думал «Он удивительный», и он берет на себя больше ответственности, чем другие.

— Группа находится в хороших отношениях, но хорошо и то, что у вас бывают конфликты друг с другом. Грань между дружбой и напряжением довольно тонкая.

Tomoya: Верно. Мы дурачимся, но когда надо сконцентрироваться, мы серьезные…… У меня не бывает таких моментов, но иногда ребята выглядят так, словно они сломаются. Хотя точно не знаю (смеется).

— А? Не знаете? Правда?

Tomoya: Нет, не знаю (смеется).

— Что насчет Таки?

Tomoya: Это уже упоминалось ранее, но он указал мне путь – быть барабанщиком. Он человек, которого я уважаю больше всех. И я считаю, что он великий вокалист.

— Вы, парни, что-нибудь обсуждали в последнее время?

Tomoya: Нет, не обсуждали, но во время просмотра выступления, мы говорим что-то вроде «Может быть, лучше вот так?». Когда Така поет и слегка покачивает головой, я всегда думаю «Должен ли я сделать, как в предыдущей части?». Все потому, что он признает меня и доверяет мне, поэтому мы можем говорить что-то подобное, и я хочу отплатить ему за это.

— Заканчивая это интервью, оглядываясь назад, как вы думаете теперь, какой вы человек?

Tomoya: …….. Думаю, что я счастливый человек. Думаю, что я действительно счастлив, что смог повстречать хороших участников, и жить такой веселой жизнью…… Да, я правда так считаю: Я рад, что играю на барабанах (смеется).

@музыка: One Ok Rock - the same as

@настроение: не пойму @..@

@темы: @перевод, @интервью, oor

---

Чип Чип Чип Чип и Деееейл....идут лесом. и все остальные герои тоже. почему? потмоу что у нас есть барашек Сато! который тоже спешит на помощь!
Давно хотела сделать футболку с рисунком  Юкке и вот наконец-то сделала!
Считаю, что ты гений! Спасибо за такой чудесный рисунок! <3

@музыка: Eddie Vedder – No Ceiling

---

Обучение иностранным языкам в Великобритании переживает тяжёлый кризис. Количество желающих изучать немецкий и французский языки в период с 1996 по 2012 год сократилось вдвое. В результате, только в 62 университетах страны (вместо 105 в 2000 году) продолжают обучение иностранному языку. В ближайшее время закроются около 40% центров изучения языков.

«Британских выпускников не берут на работу в основные учреждения ЕС, и одна из причин этого в том, что кандидатам необходимо знать два иностранных языка. Это вызывает сильное беспокойство», – заявил преподаватель французского языка университета Саутгемптона.

Он также считает, что на ситуацию в этой сфере повлияло несколько факторов. Прежде всего, экзамен по иностранному языку перестал быть обязательным для выпускников. Количество школьников, которые хотят учиться на филологов, значительно сократилось: в 2013 году 4,8 тысяч человек выбрали эту профессию, в то время как посвятить себя бизнесу решили 45,560 тысяч.

«Если мы пытаемся быть на том же уровне, что и остальные страны мира, то гуманитарные науки здесь играют решающую роль», – заявил министр науки и высшего образования Великобритании Дэвид Уиллетс. «Это означает, что нам нужно внимательно следить за тем, сколько студентов изучает иностранные языки – именно этот показатель был очень низким в текущем году», – отметил он.

По материалам russian.rt.com
и зря я щитаю.

@темы: переводческое, лингвистика

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Я помню, что обещала некоторым людям (и отсюда в том числе) что-то сделать. Я об этом помню.
И я извиняюсь, что никак не выполню обещанного. Я все сделаю.
Я просто не знаю когда.
гомэн нэ~ m(._.)m

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

когда всё успеть?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Французские власти официально переименовали десяток заимствованных слов, распространившихся в языке с приходом Интернета. В числе прочего представителям государственных учреждений запрещено употреблять термин «хэштег» — взамен надлежит использовать несколько неудобное, зато исконно французское выражение «mot-diese» (буквально — «слово со знаком диез»).

Хэштегом, как известно, называются слова, помеченные знаком # (официально — октоторп, в народе — «решёточка»). В Twitter и других родственных сервисах такие слова используются для публикации сообщений на определённую тему. Американское диалектологическое общество признало «хэштег» главным словом 2012 года.

Не секрет, что свежие заимствования зачастую звучат нелепо и режут слух, а особенно ярым пуристам могут показаться коверканьем языка. Исторически разные народы относятся к появлению в языке иностранных слов по-разному. Шведы, например, реагируют на заимствования наименее болезненно, с энтузиазмом перенимая новые слова и даже произнося их на иностранный манер. Наиболее консервативными среди европейцев в этом отношении считаются исландцы — вот уже 200 лет они бдительно оберегают язык от любых заимствований (компьютер, например, называют «вычислительной машиной», благо по-исландски это значение передаётся коротким словом «tölva»). Но исландцев можно понять — в эпоху датского владычества их язык обогатился заимствованиями чуть более чем наполовину.

Французы тоже всегда славились пуризмом, в том числе и языковым, но всё же держались в рамках здравого смысла. Компьютер, к примеру, у них называется «ordinateur», а информацию принято исчислять не в байтах, а в октетах. Десять лет назад вся страна переживала по поводу слов «walkman» и «software». Но прошли годы, страсти улеглись, и на место странноватым заимствованиям пришли вполне французские «baladeur» и «logiciel».

Как правило, такие изменения происходят (или не происходят) сами по себе, с течением времени — и уж точно без вмешательства властей. Однако в этот раз французские государственные деятели решили взять инициативу в свои руки. 23 января на сайте правительства Франции появились словарные определения десятка понятий, называть которые заимствованными словами отныне непозволительно — по крайней мере в официальном документообороте. Выработкой новых терминов занималась Комиссия по терминологии и неологизмам.

Нетрудно догадаться, что инициатива французского правительства изрядно повеселила пользователей интернета — как во Франции, так и за её пределами (в Твиттере, разумеется, тут же появился хэштег #motdiese).

По материалам lenta.ru

— — — — — —
В России мода на необычные имена появилась ещё в советские годы. Тогда имя ребенку было модно придумывать, сокращая лозунги и имена известных партийных деятелей и героев труда. В ходу были такие имена, как Велиор и Вилюр (Великая Октябрьская революция и Владимир Ильич любит Родину), Донэра и Дотнара (Дочь новой эры и Дочь трудового народа), а также Лапанальда (Лагерь папанинцев на льдине) и Юралга (Юрий Алексеевич Гагарин). Такими именами гордились и родители, и подрастающие дети. Мало того что имя выделяло ребенка из массы детей, оно ещё и было патриотичным.

В настоящее время опросы показывают, что большинство родителей дают своим детям необычные имена из лучших побуждений: чтобы ребенок привлекал внимание, выделялся среди сверстников, удивлял окружающих. Однако спустя несколько лет около десяти процентов родителей начинают жалеть о том, что дали детям необычные имена. Это происходит из-за того, что ребенок с именем в честь предмета или животного часто подвергается насмешкам сверстников и чувствует себя изгоем. Несмотря на то что психологи призывают родителей быть осторожными в выборе имён для детей, в России по-прежнему в ходу такие имена, как Лексус, Компас, Кольт, Коршун, Мустанг, Гладиолус, Изумруд, Брильянтина, Симфония, Рапсодия, Виагра, Пантера и многие другие.

Стремление родителей быть креативными, желание выделиться чаще всего оборачивается для ребенка проблемами в жизни. В некоторых странах необычные и вызывающие имена даже запрещены законодательно: например, в Новой Зеландии, Германии, Италии. В Англии молодым родителям предлагается специальная услуга: лингвисты проверят звучание и значение имени на всех языках мира, чтобы убедиться, что оно ни в одной стране не будет звучать неблагозвучно или иметь неожиданный смысл. В России такой закон пока не существует, но родителям всё же нужно быть осмотрительными в выборе имени для ребенка, ведь оно во многом определяет его судьбу и отношение к нему окружающих.

По материалам deti.mail.ru

- Привет, меня зовут Виагра. А тебя как?
- А меня Мустанг.
бля

— — — — — — —
Испанский язык, на котором разговаривают более 495 миллионов человек, стал вторым в мире по распространённости после китайского. Число людей, разговаривающих на испанском языке, в 2012 году продолжало расти, в то время как количество разговаривающих на английском и китайском сократилось.

Эти данные содержатся в ежегодном докладе «Испанский язык в мире» (El español en el mundo), который, начиная с 1998 года, публикует Институт Сервантеса. Нынешнее издание представили министр иностранных дел и взаимодействия Хосе Мануэль Гарсия-Маргальо (José Manuel García-Margallo) и директор Института Сервантеса Виктор Гарсия де ла Конча (Víctor García de la Concha).

Испанский также является вторым после английского языком международного общения. Согласно некоторым подсчётам, к 2030 году 7,5% населения земного шара будет говорить на испанском языке (535 миллионов человек). По распространённости его превосходит только китайский, отметил Гарсия де ла Конча на презентации, состоявшейся в главном здании Института Сервантеса. Через три или четыре поколения 10% населения Земли будет общаться на испанском языке, а наибольшее количество испаноговорящих будет проживать в США. В США их будет даже больше, чем в Мексике, считают авторы доклада.

В мировой паутине испанский язык уже занимает третье место по объёму использования после английского и китайского. За последние 10 лет его присутствие в интернете выросло на 800%, причём разница между использованием испанского, с одной стороны, и японского, португальского и немецкого постоянно увеличивается. В социальной сети Twitter испанский уже является вторым по распространённости языком, идущим со значительным отрывом от арабского, русского, итальянского, французского и немецкого. В Facebook испанский также является одним из наиболее используемых языков. На нём общаются между собой более 80 миллионов человек.

По материалам www.inosmi.ru

пора учить испанский

@темы: переводческое, лингвистика

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Марчело Монтемурро (Marcelo Montemurro), физик-теоретик из Университета Манчестера, обнаружил в рукописи Войнича лингвистическую структуру, которая, по словам учёного, не совместима с гипотезой мистификации и говорит о том, что в тексте имеется зашифрованное послание. Исследование опубликовано в журнале PLoS ONE, его краткое описание также можно прочитать на сайте BBC News.

Метод анализа Монтемурро основан на поиске слов с наибольшей семантической важностью. В обычном тексте такие слова группируются в особые кластеры с повышенной частотой употребления. Существование таких кластеров объясняется тем, что когда речь переходит с одного предмета обсуждения на другой, ярче всего меняется частота именно наиболее важных слов, в то время как частота, например, служебных конструкций, остаётся постоянной.

Монтемурро удалось обнаружить в рукописи Войнича именно такую, характерную для «естественных» текстов кластеризацию и найти наиболее важные слова. По мнению учёного, эти результаты опровергают широко распространённое мнение о том, что текст рукописи не несёт смысла, а сама она является результатом мистификации.

Ранее с такой версией происхождения книги выступали многие скептики, один из которых, сотрудник Кильского государственного университета Гордон Рагг (Gordon Rugg) даже разработал систему, с помощью которой можно создавать тексты, подобные рукописи Войнича. По мнению Монтемурро, такая система, несмотря на воспроизведение некоторых статистических особенностей текста, не способна придавать ему обнаруженную семантическую структуру.

Рукопись Войнича, представляющая собой небольшую пергаментную книгу из 240 страниц, является одним из самых загадочных зашифрованных манускриптов. Рукопись содержит большое количество цветных иллюстраций, на которых изображены растения (ни одно из них не опознано), астрономические или астрологические схемы, рисунки аптекарских сосудов. Согласно данным радиоуглеродного анализа, рукопись была создана между 1404 и 1438 годами. Впервые документ привлёк внимание лингвистов и криптологов благодаря библиофилу Вилфриду Войничу, который приобрёл её у Римской Коллегии в 1912 году.

По материалам lenta.ru

@темы: переводческое, лингвистика

---

Защитник японского языка, 71-летний пенсионер Ходзи Такахаси, подал в суд на японскую общественную телерадиокомпанию NHK и потребовал возмещения морального ущерба. Такахаси обвинил телеканал в слишком частом употреблении англицизмов в названиях передач и в речи ведущих информационных и развлекательных программ. По его мнению, заимствованные слова легко можно заменить японскими аналогами. Кроме того, Тахакаси выразил пожелание, чтобы телерадиовещательные компании учитывали интересы пожилой аудитории при создании телепередач.

Лингвист Макото Ямадзаки назвал иск смехотворным, но при этом согласился с тем, что сегодня тема злоупотребления заимствованиями очень актуальна. «Когда небольшая группа людей использует узкоспециальные слова – это нормально, но когда эти же слова появляются в речи ведущих телепередач, возникает проблема», – заявил он. Довольно часто так поступают политики, добавляя в свою речь новые «трендовые» слова и фразы в ущерб устоявшимся формам.

Тем не менее современная японская лексика изобилует заимствованными словами. Многие из них используются уже десятки лет, не вызывая удивления у носителей языка.
По материалам rusplt.ru

@темы: переводческое, лингвистика

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра